Рецензия на «Выжившего» Иньярриту

Посмотрел нового Ди Каприо, это там где Лео нечеловечески страдает. Простите, но не настрадал Лео на Оскара и в этот раз. Фильм вообще не самый удачный у Иньярриту, фильм хороший во всем, кроме пустяка: в центровых сюжетных поворотах почему-то вдруг поступки персонажей становятся необъяснимо нелогичными. Ненатуральными. Надуманными. Это можно было бы не заметить или простить (кому что ближе), если бы не сильный диссонанс неубедительного саспенса с реалистичной фактурностью, очень точной и чрезвычайно правдоподобной. Мало того что съемки максимально натурные, ледяная вода, пар изо рта и сырая печень в качестве вынужденного обеда — все чики-пуки, все настоящее, верю, Алехандро; и вся эта нарочитая натуралистичность мало того что просто есть, она замечательно, без выпячивания, выдержана.

Расскажу теперь, что не так. Вот три примера. Без спойлеров обойтись не получится, так что проходите мимо, если собираетесь принять участие в сеансе боления за дикапрский Оскар.

1. Главный антагонист хочет убить героя, когда тот лежит, немощный, на санях, покоцанный медведем, и не может ни двигаться, ни говорить, и сопротивления злодею никакого не оказывает, хотя все происходящее понимает и оценивает. Герой настолько плох, что никто не заподозрит насильственной его смерти. Сын главного героя случайно видит, как злодей того душит, пытается этому помешать и грозит предать эпизод огласке. В случившейся стычке злодей убивает сына, однако же главного героя оставляет в живых, хотя ничего не мешает довести план до конца. На тот момент это можно объяснить возможным смятением злодея или чем-нибудь еще в этом роде, но все дальнейшее повествование выставляет этого персонажа беспринципным негодяем, легко решающимся на любую подлость, готовым, не испытывая никаких душевных мук, убить и сподличать столько раз, сколько потребуется.

2. Спящего героя застают врасплох индейцы, никаких переговоров с ними вести не получится, героя немедленно убьют, поэтому он второпях вскакивает на лошадь, под пулями бежит от индейцев, но срывается в обрыв вместе с лошадью. Индейцы эти режут всех белых как петрушку, но в этот раз почему-то не удосуживаются спуститься на дно пропасти (хотя там рукой подать) и посмотреть, куда делся беглец. Буде даже эта ватага индейцев куда-нибудь спешила, почему никакого разведчика не отправили проверить беглеца? Зачем стоило гнаться за ним чуть не всем племенем, чтобы потом безучастно оставить? У белого наверняка могло быть что-то ценное: шкуры, оружие, может быть, деньги. Это суровый север, с мертвецов принято подбирать лут, даже у Джека Лондона в более романтические времена мертвецами интересовались больше.

3. В лагере, где осел злодей, объявляется уцелевший после индейского набега француз, и у него находят фляжку, которая была у умирающего героя. В лагере думают, что фляжка должна была быть у сына главного героя, и отправляются на его поиски. Отправляются целым взводом (каждому обещано по десять долларов, большая сумма; ранчо в Техасе стоит двести долларов) с факелами, причем едут искать в ближайший лес, хотя куда точно нужно ехать, неизвестно, и понять это неоткуда. Когда все возвращаются обратно в лагерь, выясняется, что главный злодей сбежал со всеми деньгами, взломав сейф. Куда он сбежал, понятно по свежим следам, то есть где его искать — более или менее ясно. Кроме того что нужно поймать злодея, чтобы судить, нужно еще вернуть все деньги, он ведь украл все содержимое сейфа. И что же? На поиски отправляются только двое, главный герой плюс один. И в таком составе они комплектуются единственно для того, чтобы обеспечить фильму эффектный финал с рукопашным махачем антагониста с протагонистом. Взводом-то, конечно, негодяя быстро бы нашли и устранили, но тогда голливудской концовки бы не вышло.

Что общего у трех эпизодов? Во всех трех местах сценарные проблемы решили очень просто — да ладно, и так сойдет. То есть решили не решать.

Вот я все это написал, потому что мне обидно. Кино-то хорошее. Могло быть восторг, а так просто хорошее. Очень хочется еще ввернуть про режиссерский почерк Иньярриту: в «Бердмене» можно было что угодно насочинять, каких угодно поворотов наворотить, вот Майкл Китон летал по Нью-Йорку, и все было очень круто, потому что летать Китону позволял выбранный жанр, нужно было «всего лишь» хорошо сыграть, хорошо камерой поработать, хорошо смонтировать, музычка, то-се. Там, в «Бердмене», экранизировали фантазию. Здесь, в «Выжившем», все на том же уровне, но одних этих компонент в этом жанре оказалось мало, потому что пытались экранизировать реальность.

У меня всё.

P.S.
Операторская работа, кстати, выдающаяся.