Обо мне

Мое формальное резюме, оформленное, как любят эйчары, лежит на LinkedIn. А здесь я расскажу о себе в свободной форме.

Я родился и вырос на Дальнем Востоке России в городе Комсомольске-на-Амуре.

Я закончил физмат-гимназию, после которой была прямая дорога в жд-академию. Но в выпускном классе я посмотрел фильм «Время убивать», где юрист в исполнении Мэттью Макконахи выигрывает безнадежное дело, — и загорелся идеей стать юристом. Не просто юристом, а защитником, адвокатом.

В университете, и особенно на практике в милиции и прокуратуре, я не раз убеждался, что в России право устроено не так, как в правовых государствах: в России «суровость закона компенсируется необязательностью его исполнения». Я доучился, получил диплом, и на этом моя мечта закончилась — я закрыл позицию с убытками, как говорят на бирже, и вышел из игры. Но знания пригодились: спустя время я открыл свою фирму и вел ее дела, хотя юристом по найму так никогда и не работал.

Почти сразу после университета меня пригласили работать копирайтером в компанию, которая собиралась издавать собственную газету. Из копирайтера я быстро дорос до редактора и несколько лет проработал в журналистике. Работа мне нравилась, но денег почти не приносила, поэтому, когда меня позвали в агентство интернет-рекламы во Владивостоке — я согласился.

Индустрия тогда только зарождалась и давала отличную возможность быстро вырасти. Так и вышло. Через пару лет я переехал из провинции в Москву и оказался в крупной корпорации — французском холдинге VivaKi (впоследствии Publicis Media), который тогда работал преимущественно в офлайне и как раз начинал экспансию в интернете.

Мой первый проект в Publicis был сложным: перенос всех рекламных активностей крупного клиента из другого агентства к нам. Клиентом был P&G — на тот момент крупнейший рекламодатель в стране. Мне нужно было за месяц собрать и обучить команду и запустить огромный объем рекламы на три страны. Сейчас я бы сказал, что дела шли удовлетворительно, но тогда казалось, что все катится в пропасть. Каждый вечер по дороге домой я думал: «Вот и всё, конец карьере. Меня запомнят человеком, который завалил транзишен P&G».

Смешно вспоминать.

Но все прошло хорошо. Я получил отличный опыт, несколько седых волос и полезный иммунитет к стрессу. Когда процесс встал на рельсы, я перешел на другой проект, который нужно было реанимировать, — RTB-закупки. Это было новое направление, которое компания попробовала, но недоразвила. Моей задачей было убедить клиентов дать этому инструменту второй шанс. Я бесконечно много встречался с крупными брендами — Nestlé, Coca-Cola, Mondelez, Sanofi, Novartis, Mercedes-Benz. В ту гастрольную осень я чувствовал себя немного стриптизершей в вип-зале, от танца которой зависит благосостояние всей конторы. Мне нравилось искать простые движения слова для сложных идей, и в итоге направление удалось возродить. Позже мне доверили проект, которым я всегда хотел заняться — разработку внутренней системы автоматизации для всех агентств группы Publicis. Когда проект был завершен, я решил уйти из компании и написал на прощание трогательное письмо.

Я думал, что ухожу из рекламы навсегда. Индустрия устала от меня, а я — от нее. Пока мы с другом обсуждали, какой бизнес открыть, меня позвали в Realweb. Компания мне понравилась, и я согласился, хотя прекрасно понимал, что устал от рекламного мира. В итоге я проработал там полтора года, руководил бизнес-юнитом, объединявшим отделы RTB, SEM, веб-аналитики и Paid Social. Компания была отличная, но я окончательно понял: реклама больше не мой путь. Я стал циничным и выгорел. Пришло время остановиться.

Так закончился мой этап в рекламной индустрии. Я ушел в 2019 году — и сразу началась пандемия.

Вернемся на несколько лет назад. После работы редактором я основал небольшую фирму, которая занималась, по сути, всем подряд. Мне быстро наскучило, и я передал ее старшему брату. В ней не было большого актива — просто юридическое лицо. Мой брат превратил ее в большую промышленную компанию со своими железнодорожными путями, техникой и оборотом. Серьезный бизнес. После многих лет в рекламе я вернулся туда.

Когда меня спрашивают, кем я тогда работал, я в шутку отвечаю: «Братом директора». На деле это не так уж далеко от истины. У меня была редкая привилегия заниматься тем, что интересно, и учиться тому, чему хочется. Я всю жизнь был офисным человеком, белым воротничком, а здесь получил возможность поработать руками. С одной стороны, я отвечал за направление работы с металлоломом — автоматизацию отчетности, договоры, работу с клиентами. С другой — мог выйти из офиса, подняться на козловой кран и разгрузить грузовик. В каком-то смысле я закрыл давний гештальт и почувствовал внутреннее спокойствие. Если надо что-то разгрузить — обращайтесь.

В июне 2025 года мы с моим сыном Петей переехали в Германию и получили немецкое гражданство по закону BVFG 1953 года. Мы выбрали Киль местом, где хотим строить жизнь дальше. Ни разу не пожалели об этом выборе.